любовь

(Рим.1:7–12; Мф.5:42–48)

«Любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф.5:44). Без любви никого нет на свете: любят родителей и родных, любят благодетелей и покровителей. Но чувство любви к родителям, родным, покровителям и благодетелям естественно и строится само собой в сердце; оттого и цены ей не дает Господь.

(Рим.1:28–2:9; Мф.5:27–32)

«Всякий, кто смотрит на женщину… уже прелюбодействовал с нею» (Мф.5:28). Как же быть, если, живя в обществе, нельзя не смотреть на жен? Но ведь не просто смотрящий на жену прелюбодействует, а смотрящиий с вожделением.

(Деян.3:11–16; Ин.3:22–33)

Две у нас жизни, плотская и духовная. Дух наш как будто погребен во плоти. Когда, оживши благодатью Божиею, начнет он извлекать себя из сорастворения с плотью и являться в духовной чистоте своей, тогда он воскресает или воскрешает себя часть за частью. Когда же он всего себя исторгнет из этой связности, тогда исходит, как из гроба, в обновленной жизни, и, таким образом, дух становится, сам по себе жив и действен; а гроб плоти сам по себе мертв и бездействен, хотя то и другое в одном и том же лице. И вот тайна того, что говорит апостол: «где Дух Господень, там свобода» (2Кор.3:17).

(Ев. 9, 11–14; Мк.10:32–45)

Грешница, услышав, что Спаситель в доме Симона, пришла туда с алавастром мира и, ставши при ногах Господа сзади, начала плакать и умыла слезами своими ноги Его, потом отерла их своими волосами, облобызала и помазала миром  (Лк.7:36–39)

(1Кор.6:12–20; Лк.15:11–32)

О чем ни говорит нам неделя блуднаго! Говорит и о нашем покое и довольстве в доме Отца Небесного, и о безумном нашем порыве из-под блюстительства Отчего на свободу необузданную, и о богатстве наследия, присвоенного нам, несмотря на непокорность, и о безрассудной растрате его на всякие непотребства, и о крайнем, вследствие того, обеднении нашем. Но говорит затем и о том, как кто опомнивается и в себя пришед, замышляет и решается возвратиться к Отцу многомилостивому, как возвращается, как любовно приемлется и восстановляется в первое состояние. И кто здесь ни найдет благопотребного для себя урока?

Старец вывел учеников на мороз и молча встал перед ними. Прошло пять минут, десять… Старец продолжал молчать.

Ученики ежились, переминались с ноги на ногу, посматривали на старца. Тот безмолвствовал.

Они посинели от холода, дрожали, и, наконец, когда их терпение достигло предела, старец заговорил.

Он сказал: «Вам холодно. Это потому, что вы стоите порознь. Станьте ближе, чтобы отдать друг другу свое тепло. В этом и есть суть христианской любви».

У одной доброй, мудрой старушки спросили:

— Бабушка! Ты прожила такую тяжелую жизнь, а душой осталась моложе всех нас. Есть ли у тебя какой-нибудь секрет?

Я просила Бога забрать мою гордыню, и Бог ответил мне — нет. Он сказал, что гордыню не забирают — от нее отрекаются. Я просила Бога исцелить мою прикованную к постели дочку. Бог сказал мне — нет. Душа ее в надежности, а тело все равно умрет.